Ни одну тайну нельзя утаить от всевидящего ока Повелителей Перемен, ибо их бессмертному взору открыты все наши стремления и сомнения. Обладая яркими разноцветными крыльями и гигантской птичьей головой, Повелитель Перемен – самый странный из всех высших демонов. Его кожа пульсирует от потусторонней энергии, ибо магия струится сквозь его искажённое тело, как кровь у смертного. Мутации, разделение, раздоры и разногласия приносит он, и многие недальновидные глупцы-смертные следовали за непостоянным Повелителей Перемен, чтобы позже пасть жертвами собственных запутанных схем.

Насколько доступно быть могущественным созданному из чистой магии и подчинённому воле Владыке Колдовства, Повелитель Перемен – одарённый колдун. Ветра магии подчиняются любой его команде, сливаясь в кружащиеся ураганы изменения и мутаций, или же становясь сгустками разноцветного огня, испепеляющими врагов Тзинча.

Хотя Повелитель Перемен предпочитает использовать магию и обманы для достижения своих целей, он также грозный воитель, вооруженный огромными когтями-косами, пронзающими самые прочные доспехи. За тысячелетия бессчетное число великих героев недооценивало этих странных созданий, полагая их гибкие тела и трепещущие крылья слабыми, однако их пики и мечи бессильно отскакивали от бессмертной кожи.

Как проявление Великого Интригана, Изменяющего Пути, Высшие демоны Тзинча ужасно непредсказуемы и коварны. Они охотнее других вызываются, но также чаще других дают ложные и сбивающие с толку советы и пророчества, ведя свои вечные интриги. Многие чемпионы Хаоса заключали договоры с ними и получали огромные выгоды, однако затем их могущество внезапно испарялось, а сами они оставались хныкающими отродьями, искаженными мутациями. Однако если чемпион окажется достаточно умным и перехитрит это создание, награды будут почти безграничны.

Демонических скакунов Тзинча называют Дисками. Эти причудливые создания – ни демоны, ни механизмы, а кошмарная смесь и того и другого. Поддерживаемые таинственной силой, Диски парят в нескольких футах над землёй, мягко скользя вперед по самим Ветрам Магии. Пока шумные полчища Изменяющего бегут и прыгают по земле, гордые колдуны проносятся над ними на парящих Дисках, низвергая на врагов магический огонь. Сами Диски Тзинча также не беззащитны, они хлещут вокруг себя разрядами магических молний или выпускают змеящиеся отростки с острыми когтями, полосуя врагов, подошедших слишком близко.

Из Эфира Хаоса приходят Крикуны, мерцающие небесные акулы, парящие в Ветрах Магии, как птицы по ветру. Ощетинившиеся клыками, рогами и шипами, они пикируют, оставляя в воздухе разноцветные следы, полосуя врагов своими острыми выростами, и снова взмывают ввысь. Крикуны не обладают сознанием, они просто следуют инстинктам, охотясь на души смертных в Ветрах Магии. Когда армии Хаоса наступают, пульсации эмоций привлекают их из Владений Хаоса, притягивая на поле боя царящими там ненавистью и болью. Здесь они собираются в стаи, пикируя на врага и лакомясь освобождающимися душами убитых

Выжившие после атак Хаоса редко остаются в своем уме, поэтому никто не удивляется, что не существует точных описаний этих существ, известных лишь как Ужасы Тзинча. Жертвы говорят о тварях из голубого и розового света, пляшущих монстрах, сеящих вокруг себя смерть своими длинными клешнями. Когда они прыгают и крутятся на поле боя, от них исходит розовый огонь - Розовые Ужасы, а после того, как их уничтожат, эти твари разделяются на два голубых создания - Голубые Ужасы, продолжающих сражаться с прежней яростью.

Огнеметчик Тзинча – один из самых необычных и смертоносных демонов Бога Перемен. Нареченный огнеметчиком, он постоянно окружен сполохами магического огня, которое извергается из множества отверстий на его теле. У него полу-твердый корпус конической, которое движется в облаке из дыма. Тут и там по телу демона разбросаны лица и рычащие челюсти, каждое из которых рычит или клацает независимо. Из тела также торчит множество рук под самыми странными углами. Каждая рука оканчивается жерлом, из которого постоянно изрыгается пламя. Он передвигается с места на место с помощью длинных небрежных прыжков, благодаря газам своего тела.
Огнементчик назван в честь своего основного оружия – магического огня Тзинча, в котором горят не только плоть и кости, но и время, и даже пространство, истончая и извращая реальность. Прикосновение огня Тзинча может вызвать чудовищную боль и сладчайшее из наслаждений, несмотря на то, что в этот момент плоть жертвы будет кипеть и разлагаться. Часто огонь не убивает жертву, а извращает ее с помощью варпа, и на следующий день жертва видит на себе следы мутаций. Что еще ужаснее, судя по всему, пламя обладает разумом, танцуя и строя рожи, смеясь и пронзительно вереща, вводя жертву в заблуждение.
Огнеметчик обладает звериной хитростью, являясь практически животным по сравнению с другими демонами. Он существо, подчиняющееся своим инстинктам, легко подчиняющееся другим демонам и психически одаренным личностям., покуда их приказы заключаются в простом уничтожении.
На некоторых отсталых мирах Огнеметчику поклоняются, читая его духом, олицетворяющим стихию пламени. О том радуются ли или вообще осознают ли огнеметчики о поклонении неизвестно. Несмотря на то, что за границами отсталых миров такое почитание редкость, существуют культы и индивидуумы, которые поклоняются демону и ищут способа призвать его разрушительную мощь. Многие колдуны любят этого демона за его разрушительную силу, и многие культы ищущие способы нанести как можно больше разрушений, призывают его из Варпа. Огнеметчики часто призываются колдунами, лояльными по отношению к Пилигримам Ненависти или Менажери, двум культа, чья активность распространяется на сектор Каликсис.
Из дневников инквизитора Фелрота Гелта: 245.804 М41

Я впервые столкнулся с демонической сущностью, известной как «Огнеметчик Тзинча» во время зачистки Мальфианского подулья в 126 М.41. Пилигримы Хейт вызвали это существо, чтобы направить его разрушительную мощь на заводы по переработке прометиума. Мы прогнали его с помощью святого слова, хеллганов и праведного болтерного огня, хотя многие из нас получили ужасающие ожоги и шрамы.

Вторая наша встреча произошла более душевно – я его сам вызвал. Это младший демон, относительно более безопасная сущность, чем другие зловещие существа варпа, но от этого не менее смертоносная. По-видимому, эти демоны руководствуются своими инстинктами, а их единственной целью является разрушение материального мира. Как и повелевал третий текст Гурайи, я приготовил помещение для ритуала. После подготовки комнаты, я начал распевать текст заклинания как указано, прикасаясь открытым пламенем сначала к битуму потом к смоле, которую я окружил охранительными печатями. Долгое время ничего не происходило, и я уже подумал, что, может быть, произнес текст неправильно. Тут, вдруг битум воспламенился, сгорая слишком быстро, чтобы это горение было естественным, пламя начало подниматься, превращаясь в одно из самых странных существ, которых я когда-либо видел, ощетинившееся многочисленными гримасами лиц и челюстями и дымящимися отверстиями.

Битум продолжал гореть, как и существо, но как только смола начала заканчиваться, пламя слегка потухло, так как существо потеряло часть физического топлива, необходимого для его призвания. Я начал озираться вокруг в поисках горючих материалов, когда внезапно, в противоречии с текстами Гурайи, существо выбралось за границы своей клетки и подожгло ближайшие бумаги, заставив вспыхнуть всю комнату. Единственное, что я мог сделать это пропеть Ритуал Изгнания, до того, как тут все не взлетело на воздух. В следующее мгновение все в комнате успокоилось, хотя она продолжала дымиться и тлеть. В следующий раз, надо удвоить защиту.

Огневики пожалуй самые странные изо всех демонов. Из трубчатых тел выдаются перекошенные лица с ужасными пастями, а длинные руки оканчиваются соплами, изрыгающими магический огонь. Они скользят и скачут по полю боя, выбрасывая из рук сгустки огня, сжигая врагов своего владыки Тзинча в пламени магической энергии.

Перевёртыш воплощает ту часть силы Тзинча, что связана с обманом, коварством и мошенничеством. Он способен принимать форму иных существ, от мельчайших насекомых до крупнейших Великих Демонов. Никто, кроме ,возможно, самого Повелителя Изменений не видел настоящего Перевёртыша - он всегда хмур и закутан в плотные одеяния, когда принимает изначальный облик. Даже сам пожиратель душ, наверное, уже забыл своё лицо. Перевёртыш не только копирует внешность, но и перенимает характер и поведение цели столь полно, что может провести даже Тёмных Богов. Во всём мироздании есть лишь одна сущность, на которую не распространяется сила Перевёртыша - сам великий бог Тзинч. Искуснейший интриган никогда не допустит, чтобы кто-то играл его роль - пусть даже всего лишь на мгновение.

Коварное по своей природе и не терпящее даже приближения скуки, это порождение бездны существует для воплощения злых шуток над всеми окружающими его. Однажды он принял облик демонессы и похитил яблоки познания из дворца Тёмного Князя. На границе владений Слаанеша Перевёртыш воплотился в хвореносца и проник в сады Нургла, чтобы затем утомиться игрой и оставить яблоки гнить среди разлагающихся растений. Когда Повелитель Наслаждений обнаружил пропажу, он впал в ярость и послал своих слуг, дабы отбить сокровище. Так Слаанеш и Нургл вступили в схватку: первый считал второго вором, а последний думал, что первый использует ложные обвинения как предлог для вторжения. Перевёртыш же давно находился в совсем другом месте, похищая ошейники Кхорна у гончих и выплавляя из них изображения крупнейших поражения Бога Крови.

Так Перевёртыш странствует сквозь пространство и время, принося с собой раздор всему окружающему. Имено он срезал волосы с головы Слаанеша, пока тот спал, а позже из них сплели плащ, подаренный Тзинчем своему смертному чемпиону, Эргриму ван Хорстману. Ни кто другой, как демон-шутник, запер врата цитадели Кхорна, когда Бог Крови отправился на войну, заставив горделивого Бога Войны разнести собственные двери. Божественные братья Великого Колдуна давно пытаются уничтожить Перевёртыша, так как его подчерк безошибочно распознается после совершения мошенничества, но он всегда как-то ухитряется ускользнуть.

Только небольшая доля похождения демона началась с приказа Повелителя Изменений. Великого Интригана вполне устраивают бесконечные блуждания Перевёртыша в вечности и вызываемая им непредсказуемая сумятица. Каждое появление обманщика открывает новые возможности в Большой Игре, и Тзинч с удовольствием взирает на переполох и расстройство чужих планов, когда Перевёртыш затевает новую пакость. То, что его шутки вызывают ужасные войны, не тревожит пожирателя душ. Обманщик обожает суматоху противостояния, ведь она предоставляет бесподобные возможности для мошенничества. Развлечение начинается ещё до самого столкновения, когда он изображает гонцов и военноначальников, нарушая вражеские замыслы. В битве Перевёртыша можно отыскать в самой гуще боя, где демон обычно принимает облик и умения сильнейшего противника, раздирая его на части со злобным воодушевлением.

Даже Тзинч страшиться окунуться в Колодец Вечности - громадное средоточие знания, что находиться в самом сердце Невозможной Цитадели. Великий Чародей со всем своим могуществом не может быть полностью уверен в том, что он переживёт погружение в чернильно-тёмные потоки бесконечности. Но запретное место постоянно притягивает его мысли, являя собой единственную неразрешимую загадку, единственное непознаваемое Богом Разума - вызов, почти причиняющий боль своим искусом. Во имя познания Тзинч бросил в бездну колодца Кайра, Мастера Перемен, известного смертным под именем Судьбоплёт. Великий Чародей не желал рисковать своим драгоценным существованием, но вовсе не был против подвергнуть опасности одно из порождений своей мысли.
После вечности, проведённой в глубинах Колодца, Кайр вернулся обратно, ныне став прозревать сокрытое даже от своего Бога. Его правая голова видит грядущее с необычайной ясностью. Ни один замысел нельзя спрятать от её взора, и бесчисленные нити будущего сплетаются в цельную картину. Левая голова демона устремлена в прошлое, не искажённое ни помехами от удалённости, ни предрассудками. То, что было, и то, что будет, текут, переполняя тело, преображённое неописуемыми испытаниями Колодца Вечности. Драгоценное знание имеет свою стоимость: обе головы Кайра не могут видеть настоящего - только будущие события и те, что уже произошли.
Теперь Кайр сидит по правую руку от Повелителя Перемен, постигая бездонные глубины Колодца, нашёптывая только одному ему доступные тайны. Десятикратно девять Мастеров Перемен расшифровывают эти откровения с помощью собственных перьев и крови самого Тзинча, используемой как чернила. Каждый писец ревностно оберегает познанное, поскольку любой осколок запечатлённой вечности - могущественный инструмент в бесконечных интригах и междуусобицах свиты Бога Колдовства. Сам же Тзинч не обращает внимания на игры своих подданных, ведь ему доступны все их секреты, всё их знание. Каждый секрет, разгаданный Великими Демонами Тзинча, навеки становиться его частью, и осознание вечности всё ближе и ближе.

Слепота Кайра к событиям настоящего делает его уязвимым к физическим атакам, ведь будущее не столь чётко, чтобы предугадывать движение битвы. Тем не менее, уникальное зрение Кайра позволяет демону опережать врагов на один шаг, стравливая противостоящих ему в инnригах, что пронизывают потоки времени. В псионическом поединке Кайр непобедим. Он знает все существующие во вселенной заклятья, каждый жест, символ и свойство колдовской силы. Такие способности делают его избранным служителем Тзинча. Когда Судьбоплёт покидает Невозможную Цитадель, он всегда имеет великую и ужасную цель, будь то возвращение волшебного предмета, уничтожение целой армии или какое-либо иное жуткое задание, следствие беспрестанных коварных планов Великого Колдуна.
Некоторые могущественные личности, как демоны, так и смертные, в качестве награды за выполнение самых трудных заданий Повелителя Мутаций удастаиваются аудиенции у Оракула. Это поистине великая награда, потому что Оракул знает ответы на все вопросы, и одна из его голов всегда говорит правду.К сожалению, другая его голова в это же время дает противоположный ответ, ложный, но столь же убедительный. Такая загадка неизменно оставляет вопрошающего полностью сбитым с толку, иногда доводя его до отчаяния.

Иногда Тзинч посылает Оракула на поле сражений в мир смертных, где Кайт известен под именем Судьбоплет. Здесь Оракул использует свои мощные магические способности и непогрешимое чувство предвидения, чтобы повлиять на ход битвы. На врага выпускаются потоки энергии Варпа, изменяющей само поле сражения. Смертные воины тщетно пытаются попасть в Судьбоплета и его демоническую гвардию, но те знают, как надо двигаться, чтобы не попасть под удары и выстрелы. У этого дара, однако, есть серьезная особенность: если кому-то все же неожиданно удается ранить Судьбоплета, то он сразу же отступает в Варп, в шоке от того, что не смог предвидеть такую малость, и боясь, что его переменчивый хозяин мог намеренно скрыть от него будущее.

Некоторые заявляют, что было время, когда Тзинч властвовал над своими братьями, управляя ими с помощью колдовства. Сменились эпохи, и другие Боги свергли Великого Чародея в жестокой битве, и скинули его с вершин Бесконечных Гор. падение разбило могущественнейшего из Четвёрки на десять тысяч частей. Осколки божественного разлетелись по всему мирозданию, и сила Повелителя Изменений навсегда уменьшилась.
Многие мифы связывают это событие с рождением магии. Каждая частица Тзинча превратилась в заклятье или инкантацию. Они быстро проникли в сознание рождённых-во-плоти, умножились, и таким путём распространились в вечности. Хотя все они не могли удержать даже призрак божественного сознания, Великий Чародей медленно начал осознавать их присутствие и решил вернуть утерянное. Для выполнения этой задачи он создал двух демонов, П'тарикса и Скират'па, и обязал их выучить все существующие на свете заклинания.

Не более чем голубым ужасам по облику и по разуму, Писцам требуется для работы большая самостоятельность, нежели другим их рода. Всегда подозрительный Тзинч с осторожностью подошёл к решению этой проблемы. П'тарикс может переносить колдовские символы любого заклятья на пергамент, но не умеет читать. Скират'п способен прочитать записи брата, но не может их понять. Великий Чародей приказал им не возвращаться, пока они не выполнят работу.

Голубые Писцы странствуют верхом на диске Тзинча сквозь владения смертных и бессмертных, толкая друг друга шупальцами, когда встречают утраченные осколки своего творца, чтобы связать их в пергаменте и чернилах. П'тарикс споро строчит пером, вырванным из крыла Мастера Перемен, а Скират'п читает написанное, разыскивая ошибки. В процессе они нередко навлекают мощь заклятия на тех, кому не повезло находиться поблизости. Не являясь воинами в прямом смысле слова, Голубые Писцы нередко - из-за своего предназначения - появляются на полях сражений, где используются самые могущественные и разрушительные заклятья. При угрозе Скират'п начинает читать вслух случайный свиток из своего собрания, доверяясь благосклонности рока, его повелителя, дабы тот направил его щупальце к нужному заклинанию, подходящему для такого случая. Всё это влечёт за собою самые зрелищные и чудовищные последствия, когда враг может быть равно поглощён многоцветным огнём, поражён своей же молнией или превращён в бездыханное золото.

На самом деле Голубым Писцам не суждено закончить начатое, так как магия сильно преобразилась под действиями рождённых-во-плоти. Это устраивает как демонов, так и мироздание. В случае завершения великого труда Голубых Писцов Тзинч проглотит их, воссоединив потерянные частицы с целым, а также приобретя всю дополнительную силу, накопленную за тысячи лет. Сомнительно, что какое-либо существо, смертное или бессмертное, сможет пережить подобное воссоединение.

Говорят, что внутри извилистого лабиринта есть один путь, по которому может пройти как смертный, так и демон, и ведёт он к бесконечному знанию. На этом пути стоят девять преграждающих дорогу врат. Врата выглядят как золотые арки в три человеческих роста, охваченные розовым, голубым и пурпурным пламенем. Перед каждыми вратами стоит Страж лабиринта, являющийся не более чем гигантским летающим ртом. Природа Стража такова, что он стоит перед всеми девятью вратами одновременно.

Когда кто-либо приближается к одним из врат, Страж задаёт ему вопрос, одну из Девятисот Девяносто Девяти Загадок Тзаратксота. У Стража нет ни глаз, ни ушей, поэтому он не может услышать ответ или рассказать кому бы то ни было отгадку, но врата зачарованы так, что открываются при правильном ответе. Загадки настолько сложны, что лишь самые неординарные и рациональные мыслители могут разгадать их. Тех, кто отвечает неправильно, Страж проглатывает целиком!

Легенды гласят, что всего один странник, скрывавшийся под личиной маленькой девочки с небольшой чёрной собакой, смог пройти через все врата. Когда Тзинч потребовал у Стража объяснений, тот обвинил девочку в жульничестве.

Диковинное зрелище представляют собой на поле боя Серебряные Башни Тзинча. Они выглядят как ряд замысловато высеченных и рифленых башен, стоящих на округлом островке, вершины их венчают узкие минареты из золота и бронзы. Каждая башня - это творение тревожной красоты, с выступающими дулами причудливых, магических орудий, усеивающих стены. Самым тревожным и непривычным является то, что островок с Серебряными Башнями окружен не водой, а плавает над полем боя в небесах. Каждая башня насчитывает внутри несколько десятков тзинчитских колдунов-пленников, которые, фокусируя свои силы, обрушивают погибель на головы врагов Тзинча. Башни находятся под мощнейшей защитой, при движении вокруг них воздвигается стена магической энергии, отделяющая их от противника.

Гибельные Крылья - быстроходные боевые машины, рассекающие небеса своими сверкающими металлическими крыльями. Внутри каждой машины стоят три мощных двигателя, вооружены они прикреплённой снизу смертельной огненной пушкой для обстрела наземных целей и атаки воздушных противников.

Рокот этих тяжелых штурмовых бомбардировщиков, несущихся в небесах к своим целям, являет собой изматывающее душу зрелище. Украшенные драгоценными камнями корпуса этих могучих демонических машин усеивают вращающиеся лазерные пушки. Подобно перьям какого-то летающего чудища из мифов, из каждого величественного крыла выступают по две огненные пушки, а под ними летающая машина несет тяжелый груз бомбовых кассет, готовых обрушиться вихрем смерти на головы беспомощных врагов внизу.

Бог хаоса Тзинч - Покровитель Фортуны и Случая. Его извращенные последователи получают удовольствие, неся Империуму Человечества разрушения и наблюдая за тем, как постепенно рушится порядок, созданный за столетия властвования Императора.

Кроме того Тзинч еще и непревзойденный повелитель ментальной энергии и магии, с их помощью он в состоянии создавать устойчивые врата между варп-пространством и материальной вселенной, наподобие Ока Ужаса. Такие разломы в ткани реальности позволяют варбандам хаоса и демонам терроризировать беспомощных граждан Империума.

Его планы обычно непонятны для смертных, но война и раздор - губительный инструмент перемен, и потому последователи Тзинча зачастую стоят в авангарде войск Хаоса.

Ужасные Варп-дворцы Тзинча походят на огромные причудливые крепости или бастионы, расположенные на гигантском парящем диске. Искры варп-энергии вылетают из орудийных башен и стен с бойницами, сам воздух потрескивает от ауры колдовской силы. Варп-дворцы отчасти походят на более часто встречающиеся Серебряные Башни Тзинча, но на самом деле они сильно превосходят по размерам эти вселяющие страх машины Хаоса.

Технология создания Варп-дворцов находится за гранью понимания простых смертных, она непостижима даже для самых ученых техножрецов Адептус Механикус. Эти плавучие чудовища появляются над полями сражений сорок первого тысячелетия, выплескивая такую яростную мощь, какая невообразима для прочих машин, в том числе и демонических.

Иногда Варп-дворец неподвижно встает посреди врагов, обстреливая наземные цели из всевозможных орудий. В иной раз он с хлопком исчезает во вспышках молний, лишь чтобы в мгновение ока появиться на противоположной стороне поля боя. Однако, Варп-дворец - это не просто кошмарный союз металла и свирепой огневой мощи. В центре каждого Варп-дворца находится квинтэссенция Меняющего Пути - Высший Демон Тзинча.

Варп-энергия
Каждый Варп-дворец полон могущественных псайкеров и поющих неофитов, которые действуют в унисон для сосредоточия варп-энергии. Природа этой энергии такова, что она убывает и прибывает, иногда достигая фантастических размеров, а иногда ее едва ли хватает для использования даже самых несущественных дел.

Когда тзинчитские техномагосы генерируют варп-энергию, то она направляется для питания инфраструктуры Дворца через сложные обереги и символы, а также для психических атак, несущих смерть и разрушение врагам Тзинча. Кроме того эта энергия используется при передвижении по полю боя и путешествии сквозь варп-пространство, с последующим появлением над врагами.