Обычно:
Лорд-Командер
Генерал (разных степеней)
Полковник Капитан
и т.п. по нисходящей

Хотя, конечно, от полка к полку командная вертикаль может кардинально разница (кроме пожалуй Л-К т.к. они уж очень крутые и могут командовать куда большими частями, чем может предоставить конкретная планета).уж больно

от 1011389М39.

Сообщение класса «Клинок ++».

Особая отметка: «Экстренно, высший информационный приоритет».

Степень секретности: А-001

Данное сообщение доступно только авторизированным пользователям.
Пожалуйста, авторизируйтесь: ...

...

Химера_24

Код допуска: ...

...

Синий код – Синий код – Желтый код – Tabula Rasa – Ввод.

Код подтверждения: ...

...

Apokrif – Зеленый код – 1940 – Ввод.

Принято. Ждите, производится расшифровка основной части сообщения.

Тема №1:

Из доклада генерала Имперской гвардии Брега Дорнкоптфа объединенному Obercomando (ссылка №1.1). Тема доклада: обстановка на планете, оценка ситуации:
« ... Внимание! Сообщение повреждено или данная часть текста имеет более высокую степень допуска ... ... Таким образом, я считаю данный вариант развития событий не только единственно верным, но и единственно возможным».
Поддержано: 12 голосов – за (57.1%), 7 – против (33.4%), 2 - воздержались (9.5%)

Тема №2:

В связи с принятием Лордем-Командером последних законов («О новом призыве резервистов в войска СПО» (ссылка №2.1), «О новом рабочем законодательстве» (ссылка №2.2), «О введении военно-полевых судов» (ссылка №2.3) с приложением к оным «О новых видах административных и судебных наказаний» (ссылка №2.4)), возможны беспорядки среди населения вплоть до открытого бунта.

Задача:

Агентам с 22ого по 29ый (группа «Свора»): Введение в действие операции «Самара» в соответствии с директивой Obercomando № СН-118, усиление массовой истерии и нервозности населения посредством СМИ, проведение подрывной деятельности среди населения, направленное против существующей власти, а так же проведением нескольких крупных терактов (первоочередные цели космопорт Гермес, цитадель Adepta Arbitrus, главное здание Imperial Administrum). Задачу в полной мере довести до подчиненных.

Агентам с 30ого по 34ый (группа «Коршун»): ставятся задачи блокирование и оцепление районов беспорядков. Ни каких дальнейших действий не принимать. Вменяется в обязанность не допустить прорыва оцепления южнее Патриарших прудов. Действиям агентов (22-29) и беспорядкам ни в коем случае не препятствовать. Всю информацию засекретить.

Прогнозируемые потери среди населения:

Гражданские от 90 тыс. до 120 тыс.
Из них санитарные: от 70тыс. до 90тыс.

Adepta Arbitrus 1-1.5 тыс.
Из них санитарные: от 300 до 450 ед.

Привести в исполнение 1111389М39.

...

...

3

Новоиспеченный офицер-дивизии Сигурд Олуэт IV думал. Он расположился в чрезвычайно узком и неудобном до аскетизма стальном самолетном кресле, настолько узком, что даже со своей комплекцией бывшему майору пришлось изрядно потрудиться, чтобы суметь уместить в нем свои худосочные чресла. Одет офицер-дивизии был без изысков, в обычную офицерскую полевую форму общевойскового образца, и единственное, хотя от этого не менее значительное, что говорило о нынешнем изменении статуса молодого барона Олуэта IV так это - погоны. Погоны на кителе и в правду имелись новые, еще не привычные, они так и притягивали взгляд. На них были изображены три черных имперских орла, каждый из которых держал в лапах меч и лавровый венок, а посередине погона проходили две широкие полосы из серо-голубой ткани, на ощупь отдаленно напоминающей бархат. Ни, о каком серебре, золоте или другой блестящей побрякушке на пагоне офицера-дивизии речи идти не могло: офицер-дивизии хоть и штабная должность, но все же он должен служит Его Наисвятейшеству Богу Императору, нести кару врагам Его и выполнять задания командования прямо на поле боя, где все эти безделушки могут стоить жизни.
Через каких-то тридцать минут благодаря непонятным обрядам и молитвам дивизионных техномагов могучие Духи машины атмосферного челнока пробудятся ото сна. И командирская валькирия, утробно взревев невероятно мощными двигателями, взовьется в алеющую пропасть небосвода, на встречу кроваво-красному, словно выполненному неким ювелиром из огромного куска граната, солнцу, туда, вверх и на восток, в ту стихию, ради которой и была создана. А вместе с ней к неведомому будущему устремится молодой и пока никому неизвестный офицер-дивизии.
Но будущее пока мало заботило бывшего майора, его куда больше интересовало прошлое.
Вчера, после того как все бюрократические формальности с присвоением внеочередного звания «офицер-дивизии» майору двадцать пятой мотострелковой дивизии Имперской гвардии Сигурду Олуэту были закончены, а командование батальоном было окончательно передано одному из старожилов полка герр майору Мартину Кромвелю. Сигурд решил проститься с батальоном лично. Он верил и знал, что солдаты и офицеры не подведут его и не опорочат свое славное имя при новом начальстве. И в тоже время Олуэт был спокоен за жизнь своих подчиненных. Офицер-дивизии уже имел возможность познакомиться с майором Кромвелем во время компании на Эсмеле XI, и сейчас был уверен – лучшего командира для своих ребят, чем этот уже совсем седой, но еще вовсю пышущий жизнью майор не сыскать не только на этой планете, но и во всем Империуме. По этому с легкой душой мог оставить прошлое место службы.
Его батальон (а что бы ни случилось, Сигурд знал - этот батальон, с которого началась его служба в рядах Имперской Гвардии, останется для него родным навсегда) компактно расположился на самой окраине лагеря, на небольшом зеленеющем холмике. Здесь было еще относительно тихо и спокойно, хотя солдаты уже начали подготавливать вещи и собирать различный скарб к отбытию.
Первым, кого повстречал Сигурд по дороге к своей палатке, был Саян – молодой капитан, весельчак, душа компании и просто любимчик фортуны. Он и еще несколько офицеров сидели у костра, курили самокрутки с лхо и травили различные солдатские байки. В общем, делали то, чем и должны заниматься истинные защитники Империума в свободное от службы и молитвы время.
-- Я тебе еще не показывал ее фото...
-- Ну, так вот, а ему и говорю...
-- Красивая, красивая...
-- Огоньку поддай, а...
Как обычно первым приближение непосредственного командования заметил глазастый Саян. Капитан вмиг, будто какая-то непреодолимая сила вытолкнула его вверх, оказался в положении по стойке смирно. При этом рука капитана успела сделать замысловатый пас, как бы отправляя еще не докуренную папироску рот, словно Саян, собирался проглотить бедную цигарку, и сейчас решительно отдавала честь. Конечно, проглатывать скрутку никто не собирался – вон, лежит она себе на травке в метрах восьми, дымит и даже не подозревает об опасности, грозившей еще секунду назад. Вслед за капитаном повскакивали и остальные офицеры, некоторые издавали при этом интересные для изучения возможностей человеческого речевого аппарата гортанные звуки, очевидно означающие примерно следующее: «Как же это мы? Как проворонили то?».
-- Вольно... Могли бы уж и не вставать: меня сняли с поста командующего нашим батальоном...
Шокированные подобным известием офицеры онемели, но потом, забыв о субординации, каждый заговорил:
-- Почему?.. За что?.. Как же так?.. Повысили хоть?.. Да, заткнись ты – ничего не слышно, сейчас все скажут... – прокатилось по строю.
Выждав мгновение пока все успокоится, Олуэт продолжил:
-- Вашим новым командиром будет майор Мартин Кромвель, кому-то из вас он известен, кому-то нет, но я ему доверяю... Так что вы не подведите меня ребятки.
Олуэт никогда не умел говорить подобные речи, ему легче было личным примером воодушевить солдат, вот и сейчас что-то не ладилось.
-- Моим последним приказом на посту будет... – вздохнув, Олуэт продолжил, – просто отдыхайте сегодня. Сегодня отгул, для всех! Да, и не забудьте довести это до остальных, - усмехнулся Сигурд.
-- А для вас, Саян, у меня еще есть парочка заданий. Не согласитесь составить мне кампанию?
Когда новоиспеченный офицер-дивизии и капитан порядочно отошли. Остальные офицеры позволили себе заговорить:
-- Значит, всетки повысили?
-- Да варп его знает... – сплюнул долговязый лейтенант, - Но мне это не нравится.

Подпись пользователя:

"Эй, вперед, обезьяны! Или вы не хотите жить вечно?" Неизвестный сержант. 1918 год

"Опасного оружия нет. Есть только опасные люди.
Мы стараемся сделать вас опасными для врага даже без ножа.
Опасными до тех пор, пока у вас есть одна рука или одна нога и пока вы еще живы..."Роберт Хайнлайн.

Добавлено (08 Январь 2009, 16:20:32)
---------------------------------------------
Времени полноценно заниматься фанфом нет , поэтому представлю вашему вниманию небольшую зарисовку, которая в дальнейшем будет включена в текст.

Зарисовки
Небольшой вспомогательный космопорт СПО, по совместительству, подумать только, работающий местным аэропортом, встретил Олуэта грязной, заплеванной взлетно-посадочной полосой и каким-то по-осеннему липким, неприятным, моросящим дождем. Под ногами валялись бычки, обрывки газет, обертки, прибитая дождем пыль и известь. В тяжелом, низком, гнилом, северном небе вяло клубились пасмурные грязно-желтые исполины облаков, надежно скрывающие небесное светило от посторонних глаз. Некогда величественное здание космопорта, сиротливо расположившееся рядом, молчаливо, с безысходной тоской, смотрело пустыми подслеповатыми провалами окон на эту гнетущую картину медленного увядания и тления. Со стороны столицы отчетливо виднелось багрово разгорающееся зарево пожаров и то и дело доносились тревожные раскаты грома.
-- Что у них там опять стряслось?
-- Да варп его разберет-с, - неспешно ответил, дымя цигаркой, пилот валькирии, - говорят вот, бунтуют чет...; видели тех арбитров, что летели с вами, похоже, они эт, были чем-то серьезно взволнованы-с. Еще чет там диспетчер бубнил об этом... те-ра-кте на Гражданском (имеется ввиду космопорте), так что вот так вот-с, ваше првсходительство...
Добротный офицерский китель уже начал сдавать позиции в противостоянии с безжалостной стихией: холодные маленькие капли дождя зло жалили незащищенную шею, так и, норовя залезть под ворот и дальше к самому сердцу, намокшая ткань формы потяжелела и тошно холодя, начала прилипать к телу. Когда от здания космопорта отделилась не большая точка машины сопровождения. «Ну, слава Императору, наконец-то, а то я думал они дождутся, пока я тут окончательно закоченею!»
Уже через несколько минут к трапу подлетел привычный гражданский гравикар. Из него выскочил молодой парень, на ходу накидывая капюшон и пытаясь получше укутаться в плащ-палатку, спасаясь от вездесущего дождя.
--Ваше превосходительство, все готово к ... прошу простить за опозд... непредвиденные обстоятельст... В Авиньоне – бунт! – близоруко щурясь, доложил паренек, безуспешно пытаясь перекричать раскаты грома.
-- Это все мне и без тебя известно. А вот за опоздание мы с тебя еще взыщем, позже, - недобро улыбнулся Олуэт.
Видимо серьезно испугавшись угрозы, паренек начал сбивчиво выкладывать все, что знал как на духу. Из его слов следовало, что волнения продолжались уже несколько дней. Они были хотя и массовыми, но сплачивали вокруг себя слишком разных людей: студентов, рабочих и просто не довольных положением дел – поэтому особой угрозы такая разномастная толпа не представляла. Для подобных случаев в городе и находились арбитры. Но сегодня утром положение дел резко изменилось (ну еще бы эт вам не хухры-мухры, взять хорошо так тряхнуть главную цитадель арбитров). В общем-то, не особо разбираясь, все быстренько скинули на бунтарей. Было несколько кровавых стычек, в ходе которых арбитрам пришлось использовать водометы и резиновые пули. Что привело к большому количеству жертв. Потом бунтовщики еще предприняли несколько вылазок, но они быстро пресекались арбитрами. Сейчас все несколько утихло, если не считать последнего взрыва на главном космодроме. Арбитры оцепили районы беспорядков и ждут...
Тут парень взял небольшую передышку, и, осторожно сняв перчатки, вытер, выступивший от усердия и желания угодить начальству, пот. Руки паренька были сплошь покрыты язвами и нарывами, а на груди висел всем с самого детства знакомый медальон в виде распахнутого глаза: «Варп его задери, он же псайкер, и серьезная запушенная близорукость присутствует, надо бы к нему помягче, мало ли из того, что о «мозгах» говорят, правда». Вымученно улыбнувшись, паренек продолжил...
Но Олуэт его уже не слушал: «Бунт в столице, в самом сердце планеты! да еще перед самым приездом инквизитора!.. Кто-то из первых чиновников Administrum, а может даже и из пяти высших дворянских родов Сциллы точно поплатится за подобную некомпетентность головой.
Столица – пример для подражания, недостижимый идеал для остальных городов планеты, выходит на самом деле является рассадником заразы, против которой она так отчаянно боролась все последние месяцы. Последнее, что сейчас нужно лояльным Империуму войскам так это серьезные волнения в тылу. А это значит, восстание будут топить в крови, быстро и решительно. И первый кто это предложит, будет инквизитор - Ярослав Баженов, так вовремя прибывший на планету «очистить» планету от еретиков и различной мрази. Но так же нельзя: мы пришли на Сциллу, чтобы нести свет Императора людям, давно потерявшим надежду на спасение, а не убивать их... - душевная рана, долго рубцевавшаяся после Эсмеле XI, вдруг вновь раскрылась и напомнила о себе с новой силой, заставляя Сигурда действовать, - я просто не могу допустить этого, не могу позволить повториться этому...»
Мозг офицера-дивизии всю дорогу до Авиньона лихорадочно искал решения так внезапно появившейся пред ним проблемы, но пока ничего подходящего не находил...

Подпись пользователя:

"Эй, вперед, обезьяны! Или вы не хотите жить вечно?" Неизвестный сержант. 1918 год

"Опасного оружия нет. Есть только опасные люди.
Мы стараемся сделать вас опасными для врага даже без ножа.
Опасными до тех пор, пока у вас есть одна рука или одна нога и пока вы еще живы..."Роберт Хайнлайн.

Не узнать в спускающемся по трапу человеке инквизитора было не возможно: особая аристократическая выправка, мерный тяжелый шаг, казалось отчитывающий по тебе заупокойную, чувство реальной, почти осязаемой силы и власти витавшей над ним, и этот не забываемый взгляд, смотрящий в никуда и в тоже время неуловимо касающийся каждого. Он не был таким как у Дорнкоптфа, неимоверно тяжелым, пронзительным и в тоже время таким же поразительно чистым, незамутненным, вскрывающим черепную коробку с легкостью заправского патологоанатома и заглядывающим прямо в душу. Нет, в этом взгляде не было ничего: ни ненависти, ни жалости, ни заинтересованности, ни единого проблеска эмоции - так можно смотреть на мебель, на опостылевшую часть интерьера, в конце концов, просто на прах давно умерших людей. Да, наверное, именно так – живые или мертвые, все присутствующие здесь уже ничего не значили для Баженова, они все заочно приговорены к высшей мере. Из под тяжелых с проседью бровей на людишек смотрела сама Смерть. Смотрела безразлично, со спокойной необходимостью, за тысячелетия кровавой жатвы научившаяся не обращать внимания на лезущих вперед очереди назойливые комки живой плоти.

FIRELORD, ну так псайкер всего лишь посылный, в обязаность которого в ходит только встретить и довести до определенной точки. (Инквизитор прилетает вродебы инкогнито, поэтому чем меньше человек знает об этом тем лучше)

Добавлено (17 Январь 2009, 16:11:10)
---------------------------------------------
Глава третья исправленная и дополненная. Приятного чтения

3

Новоиспеченный офицер-дивизии Сигурд Олуэт IV дремал. Он расположился в чрезвычайно узком и неудобном до аскетизма самолетном кресле, настолько узком, что даже со своей комплекцией бывшему майору пришлось изрядно потрудиться, чтобы суметь уместить в нем свои худосочные чресла. Однако подобные неудобства мало интересовали Олуэта: вчера отоспаться ему так и не удалось, и сейчас он наслаждался драгоценными мгновениями тишины и спокойствия. Через каких-то тридцать минут благодаря туманным, малопонятным обрядам и молитвам дивизионных техномагов могучие Духи машины атмосферного челнока пробудятся ото сна. И командирская валькирия, утробно взревев мощными двигателями, взовьется в алеющую пропасть небосвода, на встречу кроваво-красному, словно выполненному неким ювелиром из огромного куска граната, солнцу. А вместе с ней к неведомому будущему устремится и баронет Олуэт IV.
Однако будущее пока мало тревожило бывшего майора. Вчерашняя грандиозная попойка закончилась только под самое утро. И когда валящийся с ног от усталости и выпитого спиртного офицер-дивизии уже собирался рухнуть в постель, с четким намерением посылать ко всем демонам варпа любого, кто найдет смелости беспокоить его в ближайшие несколько часов, внезапно заговорил новенький, только вчера выданный, вокс. Занудный зуммер перехватил Олуэта уже на самом подлете к постели, отодвигая перспективу тяжелого и крепкого сна на неопределенное время.
Вспоминая про себя все проклятия, которые только слышал за время армейской жизни, Сигурд резко изменил траекторию полета, приземляя свое безвольное тело в кресло, и ударил по руне приема вызова, собираясь высказать все, что думает о нерадивом собаке-связнике и обо всех его предках до двенадцатого колена. Офицер взглянул на экран... и окаменел, захлебнувшись ядреной, припасенной специально для такого случая, фразочкой: с экрана на офицера-дивизии пасмурно взирал генерал Дорнкоптф, на его лице явственно читалось легкое беспокойство.
--Ситуация изменилась, Олуэт, вы срочно нужны в столице. Командирская валькирия будет готова через полтора часа, - немедля рубанул Брег но, скептически обведя взглядом палатку, добавил,- убедительно прошу не опаздывать.
--Всю последующую информацию получите по прибытию... – закончил генерал и отключился.
Даже сейчас по прошествии часа и горсти просто волшебных таблеток, в наглую вытребованных у заспанного батальонного медика, голова все еще отдавалась тупой чугунной болью и туго соображала. Но это не останавливало Олуэта, он упорно пытался склеить обрывки событий вчерашнего дня, безуспешно: мысли взволновано путались, метались, бешено, и вообще всячески норовили разъехаться, то, срываясь безумным калейдоскопом фраз и картинок, то, оставляя офицера наедине с девственно пустой черепной коробкой.
Вот он в новом для себя звании офицера-дивизии выходит из палатки генерала, а вот уже торжественно, перед строем своих ребят сдает командование батальоном одному из старожилов полка герр майору Мартину Кромвелю. А вот уже вечер, Олуэт, облаченный в обычную офицерскую полевую форму общевойскового образца, сидит у костра, неторопливо перебрасываясь фразами с сослуживцами, и единственное, что говорит о нынешнем изменении его статуса так это - погоны. Погоны на кителе и в правду имеются новые, еще не привычные, они так и притягивают взгляд. На них изображены три черных имперских орла, каждый из которых держит в лапах меч и лавровый венок, а посередине погона проходят две широкие полосы из серо-голубой ткани, на вид отдаленно напоминающей бархат.
-- Я тебе еще не показывал ее фото...
-- Ну, так вот, а ему и говорю...
-- Красивая, красивая...
-- Огоньку поддай-ка, а...
Старший лейтенант Морисон, свидетель не одной кампании, веселый и общительный дед Генрих Морисон как обычно сидел с бело-щитым молодняком и, подкручивая свои огненно-рыжие усищи, пыхтел цигаркой, сказывает старые армейские байки, заканчивающиеся по обыкновению примерно так: «...А потом приехали леманы (прилетели валькирии) и...» - или вот так: «...Но вовремя подоспели ребята из механизированной роты и покрошили всех в фарш».
Саян – пятидесятидвухлетний капитан, весельчак, балагур и просто душа компании, травил анекдоты, веселые и не очень истории из жизни, не забывая при этом прихлебывать все новые и новые порции горючего из бутылки:
-- Так на Харибде, ну где перед нашим приездом инквизиция завалила толи, какого ихнего князька, толи, графа местного, случилась такая история. Дивизионные механикусы нашли новую библиотеку данных... ну и предложили использовать вновь открытые данные о «коте Шрёдингера» в агитлистовках, сбрасываемых на территорию противника для подрыва морального духа еретиков. Представьте только, в этих листовках Его Наисвятейшество Император (!!!) представлялся в роли этого самого кота...
Я уж не знаю, как и чем шестеренки надавили на замполита в типографии. Но листовки были выпушены точно в срок, а в скором времени и добрались до полкового священника Брута... Видели бы вы его перекошенное яростью лицо, когда он впервые увидел эту ересь, м-м-м...
Говорят, он еще долго пытался найти зачинщиков среди железяк и передать инквизиции, ну или просто проверить на них опыт из многострадальных листовок...
Единственный, кто не принимал участия в разговорах, ни с кем не вступал в жаркие дебаты и вообще держался как-то особняком, был командир разведотделения, лейтенант Влах Мадьярский, этот всегда страшно педантичный и задумчивый снайпер-австрияк сидел чуть поодаль от офицерского костерка и, любовно начищая свою винтовку, напевал под нос арию «O diese sonne» из оперы Волшебный Стрелок.
Развеселый смех ярких костров, рваный танец теней, обрывки фраз однополчан, старые солдатские байки, тихий перебор гитарных струн, дразнящий запах сигаретного дыма, бутылка добротного амасека – что еще нужно для счастья истинному защитнику Империума? Что еще может создать такую неповторимую атмосферу жизни и панибратства среди бесконечного моря войны, крови, разрухи?
--Ваше превосходительство, - голос младшего техника выдернул Олуэта из воспоминаний, - разрешите доложить.
--Докладывайте.
--Все готово ко взлету, но тут поступил запрос от арбитров: просят так сказать подвезти...
--А что, своего транспорта они уже не имеют?..
--Так что прикажите, ждать?..
--Ладно, варп с ними, подбросим собратьев по цеху, - беззлобно ответил Сигурд.

Добавлено (26 Январь 2009, 18:36:37)
---------------------------------------------
4
Небольшой вспомогательный космопорт СПО, по совместительству, подумать только, работающий местным аэропортом, встретил Олуэта грязной, заплеванной взлетно-посадочной полосой и каким-то по-осеннему липким, неприятным, моросящим дождем. Под ногами валялись бычки, обрывки газет, обертки, прибитая дождем пыль и известь. В тяжелом, насквозь гнилом, северном небе вяло клубились пасмурные грязно-желтые исполины облаков, надежно скрывающие небесное светило от посторонних глаз. Некогда величественное здание космопорта, сиротливо расположившееся рядом, молчаливо, с безысходной тоской, смотрело пустыми подслеповатыми провалами окон на эту гнетущую картину медленного увядания и тления. Со стороны столицы отчетливо виднелось багрово разгорающееся зарево пожаров и то и дело доносились тревожные раскаты грома.
-- О, Святая Терра, что там происходит?
-- Да варп его разберет-с, - неспешно ответил, дымя цигаркой, пилот валькирии, - говорят вот, бунтуют чет...; видели тех арбитров, что летели с вами, похоже, они эт, были чем-то серьезно взволнованы-с. Еще чет там диспетчер бубнил об этом... те-ра-кте на Гражданском (имеется ввиду космопорте), так что вот так вот-с, ваше превосходительство...
Нещадно хотелось курить.
Донельзя ледяной, резкий, северный ветер пронизывал до костей, заставляя неуютно подергиваться при каждом новом порыве, кутаясь в форму. Помогало скверно: добротный офицерский китель под натиском безжалостной стихии здавал позицию за позицией, намокшая ткань формы потяжелела и тошно холодя, начала прилипать к телу, холодные маленькие капли дождя зло жалили незащищенную шею, так и, норовя залезть под ворот.
От здания космопорта отделилась не большая точка машины сопровождения. И уже через несколько минут, беспокойно клокоча изношенным мотором, к трапу подлетел гравикар. Из него выскочил молодой парень, на ходу накидывая капюшон, спасаясь от вездесущего дождя.
--Ваше превосходительство, все готово к ... прошу простить за опозд... непредвиденные обстоятельст... В Авиньоне – бунт! – близоруко щурясь, доложил паренек, безуспешно пытаясь перекричать раскаты грома.
-- Это мне и без тебя известно! - рявкнул Олуэт, необъяснимая злоба на погоду, на этого паренька, на всю эту поганую погрязшую в интригах планетку поднялась из глубин, алча выплеснуться наружу, - Докладывай, четко спокойно и по-порядку... А то заживо скормлю крокольвам из Экклезиархии.
Вид у Олуэта, наверно, был очень страшный, а может, угроза возымела свое действие, так или иначе, но паренек начал выкладывать все, что знал как на духу. Из его слов следовало, что волнения продолжались уже несколько дней. Они были, хотя массовыми, но сплачивали вокруг себя слишком разных людей: студентов, лавочников, рабочих и просто не довольных – особой угрозы такая разномастная толпа не представляла. В городе находились арбитры – все были спокойны. Но сегодня утром положение дел резко изменилось (ну еще бы эт вам не хухры-мухры, взять и хорошо так встряхнуть главную цитадель арбитров). Власти, в общем-то, не особо разбираясь, все быстренько скинули на недовольных. Было несколько кровавых стычек, в ходе которых арбитрам пришлось использовать дубинки, водометы и резиновые пули: появились первые жертвы и стой, и с другой стороны. После того как прогремел еще один взрыв на главном космодроме, манифестантов как будто прорвало: разъяренная толпа предпринимала вылазку за вылазкой, стремясь добраться до здания Imperial Administrum, но арбитры быстро пресекали всякие попытки прорвать кордоны, в ответ летели палки, камни, зажигательные коктейли, говорят, где-то даже были слышны выстрелы стабберов. Сейчас все несколько утихло: бунтовщики строят на улицах баррикады, разбирают мостовые, и вообще похоже настроены крайне серьезно, к ним присоединяется все больше и больше людей, в здании университета сейчас находится их штаб, лазарет и создается оружейный склад, никаких заявлений их стороны пока не поступало. Арбитры в целом спокойны: развертывают дополнительные отряды, методично оцепляют районы беспорядков, в глубь не лезут. Сброд с нижних уровней улья пока в открытую никого не поддержал, но их решение очевидно. В принципе ситуация стабильная...
Парень взял небольшую передышку, и, осторожно сняв перчатки, вытер, выступивший от усердия и желания угодить начальству, пот. Только сейчас, приглядевшись получше, Олуэт заметил: руки паренька сплошь покрыты язвами и нарывами, а на груди висит всем с самого детства знакомый медальон в виде распахнутого глаза. Он же псайкер! даже запушенная близорукость на месте... Неожиданная догадка заставила поморщиться офицера-дивизии как от давней зубной боли, на душе стало гадко и противно. Впредь надо быть с пареньком помягче - «мозгам» и так не сладко живется.
Вымученно улыбнувшись, паренек продолжил говорить, что-то о мнении басилевса и остальных дворянских домов и о последних законопроектах Administrum и еще о чем-то...
Это было мало занятно, Олуэт уже не слушал:
Бунт в столице, в самом сердце планеты! да еще перед самым приездом инквизитора!.. Кто-то из первых чиновников Administrum, а может даже и из пяти высших дворянских родов Сциллы точно поплатится за подобную наглость головой.
Столица – пример для подражания, недостижимый идеал для остальных городов планеты, выходит на самом деле является рассадником заразы, против которой она так отчаянно боролась все последние месяцы...
Надо ли упоминать, последнее, что сейчас нужно лояльным Империуму войскам так это серьезные волнения в тылу. А это значит, восстание будут топить в крови, быстро и решительно. Первым кто предложит подобный вариант, будет инквизитор Ярослав Баженов, «так вовремя» прибывший, чтобы очистить планету от зажравшихся чиновников, бунтарей, еретиков и другой мрази.
Нет, это конечно не страшно, это даже неплохо устроить иной раз кровопускание: организм, избавившись от шлаков, оздоравливается и начинает работать в новыми силами. Страшно другое, сейчас на плахе окажутся все: друзья и враги, ортодоксы и еретики, виновные и безвинные, причастные и непричастные – беспощадный молох пожрет всех и каждого.
Известно: «Лес рубят – щепки летят», - спорить с этим глупо и бесполезно, без этого никак... Но щепки же - не из погубленных жизней, не из человеческих же костей, рук и ног?! Я уже побыл этим лесорубом, с одинаковой жадностью хрустящим ошметками тел врагов и костями друзей, однажды под моими ногами уже омерзительно хлюпала, разорванная траками, смешанная с грязью податливая плоть ни в чем не повинных людей, подносили уже по единому лишь приказу моему к губам моим кубки, доверху наполненные кровавыми винами...
Я не могу позволить повториться этому... Мы прибыли на Сциллу, чтобы покарать врагов Его, чтобы направить страждущих на путь истинный, неся свет Императора, мы помогали людям вновь обрести надежду на спасение, мы - защитники, и никто не наделял нас правами палачей...»
Душевная рана, долго рубцевавшаяся после Эсмеле XI, вдруг вновь раскрылась и напоминая о себе с новой силой, заставляя Сигурда действовать...

Добавлено (27 Январь 2009, 21:05:50)
---------------------------------------------