Я сомневаюсь что он обрадуется, когда я разбужу его так рано но это не моя проблема, зато рядом не будет подслушивающих наш разговор любопытных ушей.
С другой стороны, я не собирался доверять свое маленькое дело самому нескромному человеку в сегментуме, но я был уверен что несколько фраз о военном положении и необходимости сохранения тайны заставят его придержать язык.
В любом случае, источник любой утечки о поручении, которое я ему дам, будет вполне очевиден.
Перекинувшись с Роркинсом ещё несколькими словами мы разошлись, он к своим лекционным залам, которые присвоил в качестве импровизированного штаба, а я через главный плац к жилым зданиям, где были квартиры Браскера и других представителей верхушки администрации.
Как и ожидалось, иерархи очень хорошо устроились, разместившись по прибытии в помещениях Экклезиархии, и заняв комнаты, считавшиеся едва ли не лучшими из-за того что буквально в нескольких шагах от них находилась часовня с предоставляемыми ею услугами.
Адепты Администратума расположились в центре комплекса схолы, где они, теоретически, могли следить за беспроблемным функционированием учреждения с минимальными усилиями, а по краям разместили отправленных на пенсию ветеранов, вроде меня, Роркинса и Виситера.
(Жульен (Селестианка - пометка моя), конечно, была вместе с озабоченными Императором.)
Единственная группа, ещё больше удаленная от центра была представлена малочисленным штатом бездельников Адептус Механикус, которые, ко всеобщему и разделяемому ими облегчению, большую часть времени были предоставлены сами себе. (1)
Учитывая мою нелепо раздутую на Перлии репутацию, меня бы без вопросов переселили в один из главных корпусов, если бы я захотел поднять этот вопрос, но я, конечно, не стал делать ничего подобного.
С одной стороны это бы плохо сочеталось с представлением о скромности моих воображаемых достижений, которое мне нравилось культивировать и которое так хорошо позволяло мне время от времени уползать по своим делам без явных подозрений в том, что я халтурил.
Но больше всего мне понравились выделенные мне комнаты: там был отличный вид на горы из окон, приятная компания стареющих ветеранов и мне не нужно было каждые пять минут терпеть доносящиеся из часовни звуки колокола и запахи (2).
Не говоря уже о том, что они располагались близко к посадочной площадке шаттлов и гаражу транспорта, в чем я находил определенный плюс.
Я всегда спокойнее спал, когда знал что если все станет плохо, то под рукой всегда есть запасной выход.
(Что, по моему опыту, в большинстве случаев было просто вопросом времени.)
Этим ранним утром вокруг было мало людей, кроме прислуги схолы, спешащей по своим делам, поэтому я смог проделать свой путь до главного входа в жильё Адептус без возбуждения многочисленных слухов(3).
И только придя, я приостановился у основания резной деревянной лестницы, потому что понял что понятия не имею где находились комнаты Браскера.
К счастью, быстрой разведки оказалось достаточно чтобы определить местоположение швейцара, спрятанного под поднимающимися ступеньками и бездельничающего в это время дня, вместе с доской из полированного торнбура, имена жильцов на которой были тщательно прорисованы и инкрустированы более светлым деревом.
Согласно небольшой скользящей панели рядом с именем Браскера, которую можно было перемещать, поочередно закрывая два набора надписей, казначей жил здесь, поэтому я осторожно подсмотрел его номер и поднялся по лестнице, чтобы найти его.
По своей привычке, которая проявлялась в незнакомом здании, я двигался украдкой, что было лучше чем предоставить шанс кому-то, сидящему в засаде с намерением подстрелить меня.
Возможно, из за того, что я при этом прислушивался к звукам более пристально чем обычно, подняв руку чтобы постучать я услышал слабый звук в квартире Браскера.
Ну, это было неплохо: если он уже бодрствовал, то он не обидится на меня за то, что я его разбудил.
Прямо перед тем как мои костяшки ударились о деревянную панель, я уверен, что услыхал приглушенный звук разговора.
Прежде чем я сообразил, моя рука импульсивно постучала. Таким образом, не оставил себе выбора, подождать или заглянуть внутрь.
«Да?» – Браскер приоткрыл дверь настолько, чтобы посмотреть на меня и мгновение мы ошеломленно таращились друг на друга.
«Комиссар Каин.»
Он тщательно произнес мое имя, причем от удивления его голос звучал громче чем обычно, прежде чем он вспомнил о своих манерах и понизил его до нормального разговорного.
«Я думал что это кто-то из слуг.»
«Я в это не верю», – сказал я, все ещё покачиваясь от потрясения при виде его ночного одеяния.
На нем была ночная рубашка из пурпурного шелка, с какой то монограммой на нагрудном кармане, вышитой золотыми нитками.
«Я сожалею что побеспокоил вас в столь ранний час, но я собираюсь на день или два покинуть схолу и мне нужно срочно поговорить.»
«Я вижу.»
Ему это явно не нравилось, но он не хотел продемонстрировать невежливость.
«Я думаю, вам стоит войти.»
При этом он не отошел в сторону, а посмотрел на что-то внутри комнат, после чего с усилием взял себя в руки и открыл дверь.
Я не был уверен в том, что ожидал увидеть внутри: вероятно, груды бумаги и инфопланшеты.
Внутри оказался небольшой холл, ведущий в аккуратно обставленную гостиную, размером с мою собственную. закрытые двери вели, видимо в холл со спальней и ванной, хотя на самом деле я понятия не имею что там могло быть, мои собственные апартаменты были расположены по более линейному образцу.
Жалюзи были ещё опущены и когда мы вошли в зал Браскер зажег люминатор.
«Сожалею, у меня беспорядок», – сказал он извиняющимся тоном.
«Вчера вечером у меня был гость.»
На самом деле комната показалась мне совершенно опрятной, если не считать пары бокалов, стоящих вместе с графином на столике в углу, в которых, судя по запаху, ещё оставалось немного амасека и сложенной колоды карт на столе, рядом с грязными тарелками.
«Вы уверены что он не остался?» – спросил я, не в силах сопротивляться желанию немного подразнить его.
«Мне показалось, что перед тем как постучать, я слышал голоса.»
«Я смотрел новости», – сказал Браскер, немного покраснев, что ужасно контрастировало с его ночной рубашкой.
Я не видел никаких признаков пикта в его комнате но решил не придираться; независимо от того, кого он прятал (не нужно было много воображения, чтоб догадаться), это было его личное дело в буквальном смысле, насколько я мог судить.
Я бы поставил половину своей пенсии, что его гость сейчас в спальне, ждет, когда я уйду к фрагу, чтобы она могла вернуться к работе на кухне, или откуда она там, так что из общей вежливости я перешел прямо к делу, стараясь говорить так тихо, как возможно.
«Мне нужны некоторые старые записи, находящиеся в плохом состоянии», – сказал я без предисловий.
«Это не обещает быть легким, но это важно для обороны планеты, так что это должно быть сделано кем-то надежным, с широким кругом контактов в Администратуме.
Вы были первым человеком, о ком я подумал.»
«Действительно.»
Браскер посмотрел на меня со странным выражением лица.
«Я удивлен, что вы считаете меня достаточно надежным.
Я хорошо знаю, что у меня репутация легкомысленного и фривольного человека.»
«Репутация может быть обманчива», – сказал я.
«И в этом случае это будет вашим преимуществом.
Никто не посчитает это странным, если вы будете задавать вопросы, и никто не заподозрит, что вам доверили что-то, что должно остаться тайным.»
К моему облегчению, казначей медленно кивнул.
Я достаточно хорошо читаю людей, это моя работа, и я начал чувствовать, что, возможно, решение подойти к нему с моей маленькой проблемой не было таким уж большим риском.
«Вы можете положиться на меня», – сказал он через секунду.
«Но я могу поклясться на аквиле, если хотите.»
«Я уверен, что в этом нет необходимости», – сказал я, в свою очередь удивленный.
«Вашего слова мне вполне достаточно.
В конце концов, если вы примете поручение, вы будете действовать от имени Комиссариата.»
Другими словами, если бы он подвел меня, я бы имел право расстрелять его, хотя я это и не разъяснил; быстрый взгляд, который он кинул на оружие на моем поясе, ясно сказал мне, что он понял этот намек достаточно хорошо.
«Если я могу помочь защитить этот мир, я, конечно, в вашем распоряжении», – сказал Браскер.
Он наклонился немного ближе ко мне.
«Какие именно записи вы хотите, чтобы я нашел?»
«Все они здесь», – сказал я, протягивая ему планшет данных.
«Что-то об этих местах, какое-то указание на врага, хотя, клянусь Троном, я не представляю, что.
Я подозреваю, что это что-то старое, возможно, записи, оставшиеся с первой колонизации.
И я также хочу знать, есть ли какие-нибудь легенды об этих местах.»
«Легенды?» – Браскер выглядел озадаченным на мгновение.
«Я сделаю все возможное.
Но это звучит так, что записи будут по крайней мере неполными.»
«Вот почему мне нужен кто-то вашего калибра для поиска», – сказал я, думая, что немного лести на этом этапе не повредит.
«Я не подведу вас», – заверил меня Браскер, выглядя более серьезным, чем я когда-либо его видел.
«Если там что-нибудь есть, я это найду.»
«Я ценю это», – сказал я ему, собираясь уходить.
На пороге гостиной я остановился, пораженный новой и нежеланной мыслью.
«Если я не вернусь, или враг атакует до моего возвращения, передайте все, что сможете откопать, полковнику Роркинсу или сестре Жульен, и скажите им, что это я вас послал.
Они будут знать, что делать с этой информацией.»
Я надеюсь.
Ладно, я не планировал быть убитым в ближайшее время, так что, если повезет, наше маленькое соглашение просто останется между нами двумя.
И если все это уладится, и мы как-то сможем сохранить Перлию от когтей этого Варана, кем бы он ни был, я мог бы хорошо использовать связи Браскера в будущем, превратив его из случайного источника сплетен в первостепенный разведывательный источник для Эмберли.
Она всегда ценила маленькие сюрпризы, и несомненно была бы благодарна за некоторые крупицы информации, которые я бы получал от казначея к ее выгоде.
Конечно, у меня и в мыслях не было говорить ему на кого я работаю, но даже если он бы поработал в неведении, это не было бы большой проблемой.
Он уже удивил меня сегодня, очевидно успешно скрывая незаконное деяние Император знает как долго, так что он очевидно мог быть осторожен при необходимости.
Когда я вышел, я не мог не глянуть с любопытством на закрытую дверь в прихожей, которая скрывала его возлюбленную, задаваясь вопросом, что она смогла в нем разглядеть, но такие размышления были безрезультатны, а мне надо было на шаттл.
Так как рассветный морозец никуда не делся, я остановился на несколько минут в вестибюле, чтобы связаться по воксу с Юргеном и убедиться, что приготовления к нашему отправлению идут по плану.
Он заверил меня, что все было хорошо, и что он был на пути к посадочной площадке шаттла, так что я связался и со Спайром, чтобы дать ему знать, что я буду с ним почти сразу.
«Готов по первому вашему слову, комиссар», – весело заверил он меня.
Я как раз оборвал связь, когда услышал шаги, спускающиеся по лестнице, и, побуждаемый привычным чувством осторожности, отступил в тени каморки привратника.
Я не хотел, чтобы кто-то задавал неудобные вопросы о моих делах в блоке Администратума, особенно после внушения Браскеру того, как важно, чтобы никто не подумал о том, что он задает вопросы по моему поручению.
Кроме того, честно сказать, мне также пришло в голову, что, может быть, это подруга Браскера покидает помещение, и я не мог сопротивляться искушению получить представление о ней.
Ну, получил, и это был шок, могу я вам сказать.
После нескольких раздававшихся эхом шагов безошибочно узнаваемая фигура сестры Жульен показалась в поле зрения, закутанная в темный плащ, который почти размывал очертания ее зачехленного цепного меча, и поспешила выйти на светающий двор.
На мгновение я просто застыл в оцепенелом изумлении, глядя на нее: неудивительно, что Браскер был так уклончив.
Но к этому времени я уже знал, что она выпивает и играет в карты, так что, думаю, что не было большой натяжкой обнаружить, что она скрывает вкус и к более приятным развлечениям (4).
Тихо улыбаясь про себя, я вышел навстречу Юргену и Спайру, и несмотря на масштаб задачи, стоявшей передо мной, у меня на сердце было почти светло, когда наш шаттл поднялся с площадки.
Хорошо, что так обернулось: в последующие дни было очень мало поводов для улыбки.

(1) Вряд ли удивительно, так как отношения между Экклезиархией и последователями Омниссии обычно остаются в лучшем случае несколько натянутыми.

(2) Ладана, по-видимому.

(3) Понятное предположение для человека, который никогда не имел много дел со слугами; хотя, учитывая насколько они полезны как информаторы, я не сомневаюсь, что его присутствие было отмечено и подробно обсуждено ими.

(4) Не совсем так: вопреки распространенному мнению, Адепта Сороритас не требует от своих членов обета безбрачия, хотя немногие находят время воспользоваться этим шансом.